Поиск по творчеству и критике
Cлово "1925"
Входимость: 56. Размер: 80кб.
Входимость: 5. Размер: 47кб.
Входимость: 2. Размер: 38кб.
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 56. Размер: 80кб.
Часть текста: Если можно напечатать эти два рассказа 1 в четвертой книжке, то - хорошо бы. Вы разрешаете послать Вам что-нибудь еще. У меня есть одна вещь непереписанная 2 . Недели через две, я думаю, я ее вышлю. Ваш слуга Л. Добычин 25 сентября 1924 Брянск. Губпрофсовет. Леониду Ивановичу Добычину. 1. Имеются в виду рассказы "Козлова" (1923; вместе с рассказами "Тимофеев", "Кукуева", "Нинон" и "Евдокия" входил - под названием "Письмо" - в состав рукописного сборника "Вечера и старухи", посланного Добычиным М. А. Кузмину; см. его письмо Кузмину от 30 мая 1924 г.: Бахтин В. Судьба писателя Л. Добычина. - Звезда. 1989. No 9. С. 178-179, далее обозначается сокращенно - Звезда) и "Встречи с Лиз" (1924; опубликован в декабре 1924 г. в 4-м номере "Русского современника"). 2. Рассказ "Евдокия" (1923). Вариант этого рассказа под названием "Старухи в местечке" опубликован по рукописи, подаренной автором В. А. Каверину; см.: Литературное обозрение. 1988, No 3. С. 100-102. 2 Многоуважаемый Корней Иванович, позвольте просить Вас прочесть эту рукопись 1 . Она еще старая (прошлогодняя) и совсем не модная. Но, может быть, все-таки годится чтобы напечатать в каком-нибудь месте поплоше. Не можете ли Вы дать мне в этом отношении совет: я никаких адресов кроме "Современника" не знаю, в "Современник" же соваться с ней не решаюсь. Ваш слуга Л. Добычин 10 октября 1924. Брянск. Губпрофсовет 1. См. прим. 2 к письму 1. 3 24 ноября <1924> Корней Иванович. Я получил Ваше письмо вечером, а утром послал в "Современник" маленькую 1 - не знаю, как ее назвать, я не посылал бы ее, если бы получил Ваше письмо раньше: я просто хотел про себя напомнить. Мне жаль, что нельзя напечатать Катерину Александровну 2 . Из всего, что я писал, я ее больше всего люблю. Вы спрашиваете про повесть на 4 листах. Я не умею мерить на листы, ибо никогда еще не имел с...
Входимость: 5. Размер: 47кб.
Часть текста: Л. И. Добычина и его рассказом «Матерьял», очевидно, что прообразом героини в нем послужила библиотекарь брянского клуба им. К. Маркса – «Цукерманша», «библиотекарша», как вслед за окружающими называл ее писатель; Е. И. Цукерман, как уточняет В. С. Бахтин в своих примечаниях к письмам писателя (Бахтин 1999: 511). Имя Евгении Иосифовны на законных основаниях уже вошло в читательский и исследовательский оборот и вызвало вполне обоснованный, хотя пока еще не удовлетворенный интерес к ее личности. Фрагменты писем Л. Добычина за 1926–1928, 1930 гг., адресованных К. И. Чуковскому и М. Л. Слонимскому, позволяют уяснить характер отношений, установившихся между писателем и «библиотекаршей». Прежде всего, они определялись личной заинтересованностью Леонида Ивановича в постоянном источнике необходимой литературы и прессы. Библиотека была одной из лучших в Брянске, и Добычин-статистик пользовался ею на законных «профсоюзных» основаниях. Со временем между ними возникает и взаимовыгодный обмен книгами: из библиотеки – для личного просвещения Добычина, от его ленинградских корреспондентов – в дар библиотеке. Иногда Евгения Иосифовна «спрашивает, что выписать для библиотеки» (Добычин 1999: 292) , и он дает полезные советы. Кроме того, «библиотекарша» была причислена им к людям, среди которых он «славился». Но есть еще один важный момент их взаимоотношений. «Цукерманша» – несомненный объект писательского наблюдения, чуть ироничного, хотя и доброжелательного. Возникает впечатление, что автор будущего сочинения, ищет материал, делает наброски… И, наконец, находит. По письмам Слонимскому 1930 г. можно воссоздать хронику становления замысла «Матерьяла»: от...
Входимость: 2. Размер: 38кб.
Часть текста: трудном и кратком литературном пути в основном был известен в писательской среде Ленинграда и Москвы 1920-1930-х годов. В Брянске, где он проживал с 1918 по 1934 год и служил в советских учреждениях, о его писательстве знали лишь родные и немногие знакомые. Будучи в 1934 году принят в Союз писателей, он переехал в Ленинград, но карьера профессионального литератора продлилась менее двух лет. В 1936 году на литературной дискуссии о формализме его объявили «врагом советской власти и советской литературы», после чего он пропал без вести. Причина неприятия советским литературным официозом лежит на поверхности, Добычин мог бы повторить о себе слова Есенина: «Крайне индивидуален» [1, с.12]. Он не был формалистом, но его талант также не вписывался в догматическое толкование метода социалистического реализма, отведенного советским писателям. По воспоминаниям В. Каверина, свое главное произведение роман «Город Эн» Добычин считал произведением европейского масштаба. Только в годы перестройки выяснилось, что он не ошибся. Произведения Добычина в настоящее время переведены на многие языки и являются объектом интенсивного исследования филологов и литературоведов многих стран. Наиболее объемлющее исследование этого плана недавно вышло на Украине [2]. Однако содержательная емкость небольшого в количественном смысле наследия Добычина такова, что многие его источники, темы и мотивы далеко не исчерпаны. Известно, что Добычин был усердным читателем, он регулярно посещал библиотеки в Брянске, его переписка с К. Чуковским, М. Слонимским часто содержит оценку и обсуждение произведений зарубежной литературы. Можно не сомневаться, что Диккенс с детских лет входил в круг чтения Добычина. Подтверждение находим в романе «Город Эн», где писатель во многом использует автобиографические мотивы: «Я читал "Ожидания" Диккенса, и мне казалось, что и меня что-то ждет впереди необычайное» *1 (курсив В.М.). Понятно, что имеется в виду роман Диккенса...
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Часть текста: а адреса я не знаю. Ваш Л. Добычин. На отдельном листе: Чуковский пишет, что он начал бы Ерыгина со второго абзаца. Первый абзац необходим. Там следы от волос на песке, в четвертой главе — следы от сена на снеге, оттого и написано «что-то припомнилось». Не выкидывайте, пожалуйста, первого абзаца. Л. Доб. 10 апреля. Дорогой Михаил Леонидович. Не рассердтесь на меня за просьбу написать, получили ли Вы мои Рукописи. Сегодня я понаслаждался замечательною песней «Любо парижанке», исполнявшейся на речке тремя пьяницами: Любо парижанке Мужское сердце покорять. «Лавровых» я на днях вручаю Цукерманше для библиотеки, чтобы Вы славились и здесь. Я тоже (простите) придумал один Роман, только некогда писать. Если можно, то кланяюсь Вашей жене. Что она шьет к лету? Л. Добычин. Открытка. Штампы: Брянск — 11.4.27 Ленинград — 12.4.27. 16 апреля <1929>. {Видимо, «16 апреля» — описка. На конверте штампы: Брянск — 17.5.29, Ленинград — 21.5.29.} Дорогой Михаил Леонидович. Сочинение это я до октября вышлю. От Каверина я действительно получил письмо — чтобы послать «цикл рассказов вроде „Встреч с Лиз“» для сборника, в котором будут следующие новаторы: Тихонов, Заболоцкий и Олеша. А я — тоже новатор. Это очень мило, и я на всякий случай даже сохранил — показать кому-нибудь. Только — нeкому. У нас внезапно наступило лето, и я уже пять раз купался и один раз Внимал Соловью — случайно, проходя мимо. Сады с оркестрами и эстрадами открылись (состоялось открытие), одного гуляющего зарезали впотьмах, а в Бежице (десять верст от нас) двоих повесили: интеллигентские течения среди молодежи. Какая-то мадам прислала мне письмо, что Бабель — это кружевной гипюр (не то кремовый гипюр, я забыл), а я — лес в инее при луне и должен обязательно познакомиться с...
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: серое Успенье с плоским куполом. - Рай был прекрасный сад на востоке. Прекрасный сад!.. После обеда муж читал газету. - Каковы китайцы, - восхищался он. Напился чаю и лег спать. Пришла Дудкина в синем платье. Сидели под грушей. У ворот заблеяла коза. Оживились. Почесали у нее между рогами, и она, довольная, полузакрыла желтые глаза с белыми ресницами. - Водили к козлику? - интересовалась Дудкина. Успенье стало черным на бесцветно-светлом небе. Выплыла луна. - Я пробовала все ликеры, - сказала Дудкина задумчиво. - У Селезнева, на его обедах для учителей. 2 Зайцева, в кисейном платье с синими букетиками, оттопыривала локти, чтобы ветер освежал вспотевшие бока. Коротенькая Дудкина еле поспевала. Муж пыхтел сзади. Свистуниха, в беленьком платочке, выскочила из ворот. Смотрела на дорогу. - Принимаю икону, - похвалилась она. - А мы - к утопленнику, - крикнул муж. Остановились у кинематографа: были вывешены деникинские зверства. Из земли торчали головы закопанных. К дереву привязывали девицу... Перед приютом, вскрикивая за картами, сидели дефективные. - Дом Зуева, - вздохнула Дудкина. - Здесь была крокетная площадка. Цвел табак... Прошли казарму, красную, с желтым вокруг окон. Взявшись за руки, прогуливались по двое и по трое солдаты. Над водоворотом толклись зрители. Играли на гитаре. Часовой зевал. Зайцевы поковыряли кочку - нет ли муравьев. Муж развернул еду. Молодые люди в золотых ермолках, расстегивая пуговицы, соскочили к речке. - Нырни, - веселились они, - и скажи: под .лавкой Смеялись: - Пока ты нырял, мы спросили, где тебя сделали. Дудкина прищурилась. Муж щелкнул пальцами: - Эх, молодость? - "Левой!" - замечталась Зайцева. Возвращаясь, поболтали о политике. - Отовсюду бы их, - кипятился муж. - Нет, я - за образованные нации, - не соглашалась Дудкина. Встретились со Свистунихой....
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: изогнулась. Откинулась назад. Остановилась и оглядывается. И, поправив черную наколку, осанисто, словно дама на портрете в губернском музее, посмотрела на отца. Он, бравый, с висячим носом, как у тапира в "Географии", стоял перед зеркалом и протирал стетоскоп Тучи разбегались. Старуха Грызлова, в черной мантилье с кружевами и стеклярусом, несла церковную свечу в голубом фарфоровом подсвечнике. - Сегодняшний ветер, - подняла она палец,- до вознесенья. То там, то здесь ударяли в колокол. Сорокина поколебалась. Нищая открыла дверь. Тоненькие свечи освещали подбородки. Духовные особы в черном бархате толпились на средине, перед лакированным крестом. - Глагола ему Пилат!.. Пахомова, в толстом желтом пальто, не мигая, смотрела на свою свечку. Моргали звезды. Сторож, задрав бороду, стоял под колокольней: - Нюрка! шесть раз бей. - Я полагала, вы неверующая, - подошла курносенькая регистраторша Мильонщикова. Вертелась карусель, блестя фонариками, и, болтая пестрыми подвесками, медленно играла краковяк. Русский, немец и поляк,- напевала Мильонщикова. Светился погребок. Пошатываясь, вылезли конторщики: - Ваня, не падай. - Кто это? - Не знаю. Вылитая копия Дориана Грэя - как вы полагаете? Ваня. Плескались в вставленных в вертушку бутылках кагор и мадера, освещенные лампочками. Ваня. 2 На скамейках губернского стадиона сидели няньки. Голый малый в коротеньких штанишках, задыхаясь, бегал вдоль забора. Сорокина встала и, оглядываясь, медленно пошла. - Вы не Василий Логинович? - прислонясь к воротам, тихо спросил пьяный. Грудастая девица сунула записку и отпрянула: "Придите, послушайте слово "За что умер Христос". Цвела картошка. На оконцах красовались занавесочки, были расставлены бутылки с вишнями и сахарным песком. Побулькивали граммофоны. Поздоровалась дебелая старуха в красной кофте - уборщица Осипиха. - Товарищ Сорокина, - сказала она, я извиняюсь: какая чудная погода. Голубые и зеленые пространства между облаками бледнели. ...
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Часть текста: творчество любого писателя может изучаться как в узком смысле – языка, стиля, художественных достижений и литературных достоинств, так и в широком подходе, с учетом времени, среды, окружения – всех существенных факторов, влияющих на жизнь и судьбу человека и отразившихся в произведениях писателя. Подобные тенденции можно проследить в современной русистике, занимающейся изучением литературного наследия Леонида Ивановича Добычина (1894-1936). Основным научным центром таких исследований по праву может считаться Даугавпилсский университет (Латвия), имеющий кафедру русистики и славяноведения. С 1990 года там проводятся Добычинские чтения, выпускаются сборники научных статей. В 2011 году были проведены 10-е чтения, и недавно вышел 7-й Добычинский сборник. Интерес этого латвийского города к Добычину объясняется тем, что писатель родился в Люцине (ныне Лудза, Латвия) 5 (17) июня 1894 года, но в 1896 году семья переехала в Двинск, как тогда назывался Даугавпилс. В нем прошли детство и юность писателя, а впоследствии автобиографические мотивы и реалии дореволюционного Двинска, тогда входившего в состав Российской империи, стали основой неоконченного романа Добычина «Город Эн». В 1911 году, окончив в Двинске реальное училище, Добычин поступает в Петербургский...